Мученица Варва́ра Чернышева.

Дни почитания (празднования)

2 января
7 февраля (переходящая) – Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской

КРАТКИЕ ЖИТИЯ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА НИКОЛАЯ ЧЕРНЫШЕВА И ДОЧЕРИ ЕГО, МУЧЕНИЦЫ ВАРВАРЫ

Протоиерей Николай Чернышев с 1914 года и до своей гибели был благочинным Воткинской и Галевской волостей на территории современной Удмуртии. За безупречную службу Православной Церкви неоднократно награждался епархиальным начальством. Он занимался активной просветительской и общественной деятельностью: читал лекции в Общественном собрании, был почетным членом Воткинского общества любителей музыкального и драматического искусства имени П.И. Чайковского. По благословению святого праведного Иоанна Кронштадтского он стал учредителем и председателем местного Общества трезвости. Во время Первой мировой войны отец Николай участвовал в работе местного отделения «Всероссийского Земского союза по снабжению армии». Его многолетняя общественная и преподавательская деятельность была отмечена серебряной медалью Общества Красного Креста и орденом святой Анны III степени.

У протоиерея Николая Чернышева было четверо детей. Рано овдовев, он жил с младшей дочерью Варварой, окончившей гимназию и Высшие женские курсы в Казани. Варвара Николаевна сознательно не выходила замуж, оставшись подле своего отца.

В августе 1918 года жители Воткинска, в основном рабочие и служащие завода, выступили против советской власти. Протоиерей Николай, несмотря на опасность, не оставил своего прихода и продолжил исполнять свой пастырский долг. Отец Николай напутствовал умирающих, вдохновлял пасомых. Его дочь Варвара исполняла служение сестры милосердия.

После подавления восстания город заняли силы Красной армии. Через некоторое время в городском соборе был проведен антирелигиозный диспут, на котором в защиту веры выступил протоиерей Николай. На следующий день священнослужителя арестовали. Народ впоследствии вспоминал, что, когда стали арестовывать отца Николая, его дочь Варвара бросилась к родителю и крепко обхватила его, так что ее никто не смог оторвать – ни красноармейцы, ни сам священник. Так их вместе и увели. В тюрьме они просидели до 2 января 1919 года. Родственница экономки Чернышевых А.А. Миролюбова вспоминает, что при посещении о. Николая в тюрьме нашла его спокойным, в молитвенном настроении и «верным Иисусу Христу». По другим воспоминаниям о. Николай просил принести ему облачение (вероятно – епитрахиль) для совершения богослужений в заключении и особенно для исповеди арестованных.

Протоиерей Николай Чернышев и его дочь Варвара были расстреляны 2 января 1919 года. Известно, что перед расстрелом на требование снять крест он им ответил: «Вот умру – тогда и снимите». Похоронены они были на Нагорном кладбище рядом с Преображенским собором. Место их погребения почитаемо народом. Есть случаи чудесной помощи по молитвам к протоиерею Николаю в исцелении от недуга винопития. Протоиерей Николай и его дочь Варвара почитаются потомками воткинцев заграницей. В храме святого Иоанна Крестителя в Беркли есть их образ с неугасимой лампадой».

7 марта 2018 года состоялось общецерковное прославление в лике святых священника Воткинского Благовещенского собора Николая Чернышева и дочери его Варвары.

ПОЛНЫЕ ЖИТИЯ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА НИКОЛАЯ ЧЕРНЫШЕВА И ДОЧЕРИ ЕГО, МУЧЕНИЦЫ ВАРВАРЫ

Николай Чернышев родился в 1853 году, в семье священника Благовещенского собора Воткинского завода (именно так назывался посёлок, который теперь называется городом Воткинском в Удмуртии). Его отец, Андрей Иванович Чернышев, был одним самых просвещенных людей заводского посёлка, известный за его пределами не только своими проповедями, но и исследованиями в области краеведения. Занимаясь краеведением он опубликовал известную свою статью «Храм и приход Камско-Воткинского Благовещенского собора».

Николай Чернышев по примеру своего отца, стал священником, закончив в 1875 году Вятскую Духовную семинарию. С первых дней своей самостоятельной жизни о. Николай занимается педагогической деятельностью. За усердные труды по обучению в народных школах в течении 25 лет он был награжден орденом Святой Анны 3 степени. В годы Русско-японской войны о. Николай принимает активное участие в работе местного комитета Общества Красного Креста, за что был награждён серебряной медалью.

Отец Николай будучи истинным христианином не мог равнодушно относится к бедам народным и принимал самое активное участие в помощи страждущих. Одной из бед постигших народ в XIX столетии было пьянство. Для борьбы с ним и просвещения простого народа он, по благословения святого Иоанна Кронштадского, учредил Воткинское общество трезвости и стал его председателем.

Подобно своему отцу он был образованнейшим человеком, известным не только своими замечательными проповедями и беседами, но и как большой ценитель искусства. На протяжении многих лет он был почетным членом Воткинского общества любителей музыкального и драматического искусства им. П.И. Чайковского.

Всю свою жизнь о. Николай посвятил просвещению своего народа, неся ему слово Божие, за что снискал среди воткинских жителей заслуженное уважение и любовь. После каждой службы в Благовещенском соборе его провожали до дому огромные толпы народа, до самых ворот вопрошая его и прося на прощание благословение.

В семье о. Николая было четверо детей. Он достаточно рано овдовел и в последнее время проживал со своей младшей дочерью Варварой, (1888 года рождения), которая, после окончания высших женских курсах в Казани, работала в Воткинске учителем.

Наступили грозные дни революционного переворота в 1917 году. Власть в посёлке была захвачена большевиками. Их комитеты, по воспоминаниям техника С.Н. Лоткова, состояли в основном из пришлых людей, занявших на заводе места ушедших на фронт мужчин да «большевистских прихвостней вроде техника Гилёва, двух братьев и сестры Казеновых, матроса Бердникова». Во главе их стал безграмотный уголовник Филипп Баклушин, когда-то за убийство сосланный на Сахалин, но революцией освобождённый с бессрочной каторги. «Грозный и мстительный, он возглавил местный Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов и стал давить и терроризировать всё население». Начались всяческие притеснения, расстрелы без суда и следствия, насилия и грабежи. Терпение заводчан было на пределе. Не лучше дела обстояли и в окрестных селениях. Вот как их описывал крестьянин А. По[вы]шев ставший партизаном 12 роты Воткинского полка: «Вернувшиеся солдаты, те, что поплоше, кто раньше был замечен в воровстве и мошенничестве, ну словом лентяи, которые раньше любили попить на чужой счёт, стали агитировать, что нужно отобрать землю у более состоятельных мужичков и без того недостаточную для хозяйства, ввиду чего у нас стала дороговизна и хорошие мужички стали сеять только «про себя». И вот в нашей волости настроение стало изменяться, потому что стали у власти праздно шатающиеся лентяи…».

Не желая такой власти, её вскоре сбросил заводской народ и крестьяне окрестных селений, подняв известное Ижевско-Воткинское восстание. Большевики стянули огромные силы в район восстания, чтобы подавить его, и через 100 дней в посёлок вошли красные. В ночь на 12 ноября 1918 года все, кто смог эвакуироваться и последние части Воткинской Народной армии перешли на другой берег Камы по созданному ими же мосту. Мост был взорван, не успевшие и не сумевшие эвакуироваться остались наедине с «силами большевистских банд, состоящих из мадьяр, китайцев и латышей». Полились реки крови. По информации горного инженера В.Н. Граматчикова, насильно вывезенного большевиками из Перми в Воткинск и ставшего свидетелем тех событий, именно в этот период с ноября 1918 года по апрель 1919 год было произведено больше всего расстрелов. Согласно циркулярам финотделов НКВД и Вятского губисполкома население Воткинска в 1916 году составляло 28.349 человек, а в 1919 году только 12.127 человек. Без учёта естественного прироста население уменьшилось в 2,3 раза. Массовые расстрелы унесли по разным подсчётам от 5 до 7 тысяч ни в чём не повинных людей. Беда не обошла и крестьянский дом. По словам крестьянина По[вы]шева «Много перерезали наших семей. Много отобрали у них лошадей и коров, хлеба и одежды, так как всё это было оставлено на произвол судьбы. Да будут прокляты эти варвары, хулители веры и разрушители всех законов Божеских и человеческих!»

О страшных событиях тех дней свидетельствуют и сами палачи. Даже председатель воткинского ЧК Линдеман на вопрос председателя реввоенсовета Зорина, не скучает ли он в Воткинске, телеграфировал: «Работы порядочно, но признаться, что-то охладел. Ужасно изнервничался отчасти и озверел, последнее даже сам замечаю». А его работой и были выявление врагов и их последующее уничтожение.

Врагом номер один было православное духовенство. В мае 1918 года на Пленуме ЦК РКП(б) было принято решение о начале антицерковного террора. А уже в ноябре 1918 года председатель ЧК Восточного фронта Лацис отдаёт на Вятку и Пермь приказ: «Во всей прифронтовой полосе наблюдается самая широкая и необузданная агитация духовенства против Советской власти. …Ввиду явной контрреволюционной работы духовенства, предписываю всем прифронтовым Чрезвычкомам обратить особое внимание на духовенство, установить тщательный надзор за ними, подвергать расстрелу каждого из них, не смотря на его сан, кто дерзнёт выступить словом или делом против Советской власти». Приказ был принят, что называется «с лёту». В начале декабря 1918 года Линдеман совместно Зориным готовят зловещее мероприятие, которое именуют «программа №490». 13 декабря (н.с.) Зорин и его помощники прибывают в Воткинск. Зорин вскоре телеграфирует в Реввоенсовет: «Понедельник я Семков Шапошников ездили Воткинск устроили там три митинга между прочим один в соборе прошли довольно хорошо в церкви были оппоненты которых успешно разбили точка». Оппонентом и был отец Николай Чернышев, которого большевики «успешно разбили». Но не в дискуссии как оппонента, а попросту арестовали и бросили в тюрьму. Народ в последующем вспоминал, что когда стали арестовывать отца Николая, его дочь Варвара бросилась к отцу и крепко обхватила его, что её никто не смог оторвать, ни красноармейцы, ни сам священник. Так их вместе и увели. В тюрьме они просидели до 2 января 1919 года.

В этот трагический день их вывели из тюрьмы и расстреляли на берегу пруда (напротив нынешнего музея П.И. Чайковского). Красноармеец, попросившийся погреться в один из соседних домов рассказывал: «Расстреливали длинногривого, но никак не могли, сделали несколько выстрелов, а он всё до последнего что-то шептал, перебирая губами». Несомненно, это были последние его прижизненные святые молитвы. На требование снять крест о. Николай ответил: «Вот умру тогда и снимите». Вместе с ним была расстреляна и Варвара, всё так же обхватившая своего отца и разделившая с ним участь мученика за Христа.

После освобождения Колчаком Воткинска, в апреле 1919 года, воткинцы отыскали тело своего любимого батюшки и его дочери и устроили в Благовещенском соборе всенародное прощание. Это событие не изгладилось из памяти наших людей, они из поколения в поколение передавали его. Вот только было неизвестно место их захоронения. Люди его, по всей видимости, таили. И лишь в 90-е годы прошлого столетия одна благочестивая жительница Воткинска открыла его. Они похоронены у стен Преображенской церкви.

Священномученик Николай Чернышев и мученица Варвара включены в месяцеслов Русской Православной Церкви решением Священного Синода 7 марта 2018 года (журнал №6), с определением празднования дня памяти 2 января.